MENU
Гаряча лінія з пошуку зниклих безвісти в Україні
Документування воєнних злочинів в Україні.
Глобальна ініціатива T4P (Трибунал для Путіна) була створена у відповідь на повномасштабну агресію Росії проти України у лютому 2022 року. Учасники ініціативи документують події, у яких є ознаки злочинів згідно з Римським статутом Міжнародного кримінального суду (геноцид, злочини проти людяності, воєнні злочини) в усіх регіонах України

"Насмешка судьбы, злой рок или дурацкий парадокс?" - бывший студент

15.07.2016   
медіа група ХПГ
Нам в редакцию пишут часто: или помощи просить, или просто выговориться. На этот раз – размышления молодого парня переселенца с Донбасса. Покинул родину он совсем недавно

"Дети – цветы жизни. Возможно, звучит как моветон, как избитый пережиток из прошлого, но это так.

Война оставляет неизгладимую печать на их мышлении, восприятии действительности, оценке окружающего мира.

Дети, юноши, подростки, выпускники, которые забирали свои аттестаты и дипломы под канонаду артиллерийских снарядов, это всё новое поколение, которое обязано прийти на смену.

Когда ребёнок ждёт выпускного дня, желает пройти по красной ковровой дорожке на глазах у всего города и у него отбирают чувство первого серьёзного завершённого этапа в его жизни, это как минимум оставляет не озвученный вопрос вслух «и что дальше?». Вместо всего этого в обычном классе после занятий монотонно и совершенно безрадостно раздают документы об успешном окончании учёбы.
И повезло тем ребятам, которые на руки успели получить украинский диплом, который хоть чего-то стоит в глазах потенциального работодателя. Но тяжело придётся тем, кто доучивается в данный момент в «перспективно-развивающейся» молодой, непризнанной республике ЛНР.

Если с использованием грубой метафоры, то жизнь в зоне АТО – это как мыльный театр, в котором пытаются имитировать нормальную жизнь, все аспекты бытовой жизни, прикрывая грубо сколоченной ширмой и надувая всё сильней пресловутый мыльный пузырь. Одним из таковых стала внешняя имитация высшего образования.

Детям обещали дипломы российского образца. Неоднократно об этом заявляли чиновники самопровозглашенного правительства, это было главным козырем в захвате университетов. Целью были как абитуриенты только вчера закончившие школу, так и попытка удержать студентов, которые заканчивали вторые-третьи курсы обучения и серьёзно раздумывали уезжать с оккупированной территории по программам нацеленным на оказание помощи в продолжении обучения от Министерства образования и науки Украины. Но на территории самопровозглашённых республик из рупоров власти шла негласная молва, что ежели ты проживаешь в зоне проведения АТО, то там, в Украине все якобы автоматически внесены в какой-то пресловутый «чёрный список террористов», и там делать нечего молодым парням и девушкам. Соответственно, ни о каком шаге во взрослую жизнь и речи быть не может.

Ребят, которые приходят на дни открытых дверей в ВУЗы псевдореспублик, буквально ловят за руку в коридорах рекрутёры местных университетов подобно назойливому консультанту в магазине бытовой техники и пытаются рассказывать байки, что «наша кафедра самая лучшая». Всовывают флайер в руки с кратким описанием университета, а потом, переходя на шёпот, внушают: «на моей кафедре самая высокая стипендия, это может очень сильно помочь в семье, если у тебя, например, родители не работают, 800 гривен это же почти 2000 рублей, приходи к нам на поступление». Но при всём при этом ни слова о специфике обучения, о знаниях, которые потенциально могли бы дать эти специалисты маркетинга, ничего о лекционных предметах. И только: название кафедры, деньги, давление на больное, самое низкое, на что можно давить ребёнку, который только становится взрослым и пытается не быть обузой для родителей, – это ярое повторение шёпотом суммы стипендии в пересчёте на обе местные ходовые валюты для большего достижения вау-эффекта.

И как итог, в так называемой самопровозглашённой ДНР ещё в 2015 году приняли закон о высшем образовании. Однако, кроме самого же Донецка никто не принимал дипломов местного покроя, а в Луганске даже устраивали показательные выездные экзамены в Россию с освещением прессой и шумихой, да и то на этот шаг отважилась малая толика дипломников, которую после возвращения в «родной» университет ожидали басни «ждите осени, дипломы быстро не оформляются», а по итогу всё равно выдавались дипломы со штампами и тиснениями на обложке с символикой самопровозглашённой республики, то есть опять обман, в который раз.

Очередной мыльный пузырь лопнул, театр затрещал по швам и вот сейчас должна идти череда защит и последующих торжественных вручений псевдодипломов с ярой помпой и бравадой новым выпускникам.

И опять сотни детей, попавших в эту ситуацию не по своей воле, а скорее за грехи своих отцов, которые поддались на дьявольские посулы «страны-побратима», аки Ева, искушённая червивым плодом соблазна, именно это большинство парней и девушек вынуждены по разным причинам невозможности переезда в Украину, например, за неимением достаточного количества материальных средств, довольствоваться тем, что есть. То есть практически ничем.

Одной такой историей со мной делился бывший однокурсник, уже не студент.

«Будучи и не украинцем, и не русским по происхождению, я приехал в Луганск из, скажем так, территории постсоветского пространства. Приехал ещё в мирное время, до ЭТОЙ войны, по банальной причине: более дешёвое обучение. С деньгами в семье было совсем туго. А по сравнению с ценами на родине, в новом месте моего обучения до всей этой милитаризации всё было неплохо. Даже на отдельное жильё, а не на общежитие хватало. Стали появляться новые знакомые, можно сказать, только начал обживаться.
Внезапно ситуация стала крайне ухудшаться, митинги, референдумы и последующие военные действия. Отсутствие воды, света, связи, интернета. О какой-то учёбе уже и речи не шло. Ж/д вокзал и аэропорт разгромлены, возможные варианты вернуться на родину таяли с каждым днем.

С каждым днем появлялось только одно желание – выжить. Чтобы попить воды или сварить на ней же остатки макарон, запасы коих таяли на глазах, приходилось ходить к роднику, до которого ещё нужно было не только дойти, но и вернуться обратно целым. Когда была утеряна последняя надежда на нормализацию ситуации мной были собраны скромные пожитки и принято волевое решение отправиться на последних эвакуационных машинах к границе. Эвакуация, конечно же, происходила к границе с Россией. Оттуда маршрутками и попутками добирался до автостанции и на последние деньги ехал дальним рейсом в сторону родины.

Не успел дух перевести – через несколько дней звонок из военкомата. Там конечно были осведомлены о моём месте обучения и поинтересовались моим местонахождением. А раз я уже не учусь, то готов ли я проходить воинскую службу на родине. Вопрос, конечно же, был риторическим, ибо задан был только для проформы. Что самое-то обидное, бежал от нищеты, которая была дома, когда ехал учиться. Желал получить образование, выбиться в люди. Служба меня уж точно никогда не прельщала. А когда пришлось бежать от войны, родина приняла меня в распростёртые объятия, да еще и оружие в руки сунула. Насмешка судьбы, злой рок или дурацкий парадокс?»"

ИВАН, 19 лет

 Поділитися